Архив, Заявка на поиск

	Цитадели заполярья

	Заполярные земли

	Региональное законодательство

	Поиск работы в заполярье

	Кто здесь живет?

	Кто прославился?

Отец Андрей. Парень из нашего города

Отец Андрей. Парень из нашего города.



Мужчина, чью грудь украшают боевые награды, внушает окружающим безоговорочное уважение. А если этот мужчина еще и священник, то неудивительно, что судьба такого человека вызывает неподдельный интерес у его земляков.

Однако иерей Андрей Шеломенцев журналистов не слишком жалует. Вот если о вопросах веры поговорить - пожалуйста, а про свою жизнь распространяться не любит. Зато от прихожан можно услышать в его адрес немало теплых слов.

Как житель Магадана, отец Андрей активно участвует в духовной жизни нашего города, хотя основным его послушанием является служение в храме поселка Стекольный. Там он не только исполняет церковные службы, но и охотно работает с молодежью,

Поэтому руководители поселковой школы и Стекольненского профтехучилища с большим уважением и благодарностью отзываются об этом человеке. Военные и силовые структуры нашего города тоже нередко обращаются за помощью именно к этому человеку, и о его пастырском служении колымчанам хорошо известно. Однако история жизни этого человека тоже заслуживает пристального внимания.

Есть такая профессия - Родину защищать. Именно ее и избрал для себя маленький мальчик Андрюша Шеломенцев. Выросший в колымской глубинке Андрей с упоением читал приключенческие романы Марка Твена, Фенимора Купера, Джека Лондона, фантастику Гаррисона, Ефремова и Стругацких, но больше всего ему нравились книги о войне. Именно они зародили в душе Андрейки горячее желание стать профессиональным военным.

Правда, мечта о Суворовском училище для пацаненка с российских окраин оказалась недосягаемой. Вместо нее было суровое интернатское детство, оставившее о себе недобрую память. Единственные светлые воспоминания того времени - летние побеги в тайгу, где ребята, воплощая в жизнь мальчишеские фантазии, играли в индейскую вольницу. К счастью, заканчивал свое обучение Шеломенцев уже не в интернате, а в средней школе поселка Бурхала.

Юношеские увлечения Андрея носили весьма разносторонний характер и, кроме любимого чтения, его привлекали спорт, техника, музыка и многое другое. Он то вожделенно гонял на собственноручно собранном мопеде, то азартно сражался в хоккейных баталиях, то с упоением играл на гитаре в самодеятельном ансамбле, при этом не забывая об учебе. По окончании школы Андрей отправился в Благовещенск и поступил в Дальневосточное общевойсковое Ц командное училище. Когда занимаешься любимым делом, время летит незаметно - и годы учебы промелькнули как одно мгновение. Служить молодого лейтенанта Шеломенцева направили в морскую пехоту Северного флота. Там, в Мурманске, ему доверили новобранцев, которых предстояло воспитать в элитных воинов - морских пехотинцев. В своей работе Андрей руководствовался суворовским принципом - делай как я! Если марш-бросок, то сам бежал во главе колонны, или первым отжимался на снегу, увлекая солдат личным примером. Но несмотря на увлеченность любимой профессией, срок службы Андрея на флоте оказался недолог. Судьба подарила ему лишь семь лет армейского стажа и чин капитана морской пехоты.

Пресловутая перестройка, искалечившая множество судеб, хлестко ударила по нашей армии. Тысячи кадровых офицеров оказались за воротами воинских частей, и капитан Шеломенцев стал одним из них.

Многие отставники воспринимали потерю службы как жизненное крушение. Они умели и хотели быть офицерами, а вынуждены были становиться поневоле торговцами, таксистами или сантехниками. Не каждому по силам было такое испытание, поэтому многие спивались, опускались и даже сводили счеты с жизнью. Андрею тоже непросто было расстаться со своей воплощенной мечтою, но он не пустился во все тяжкие, а начал все сначала.

Потеря службы означала и потерю служебной квартиры, и, чтобы решить жилищный вопрос, он устроился в ЖКХ водителем "аварийки". Свободное от работы время Андрей посвящает занятиям каратэ. Результатом упорных тренировок стала должность

тренера в спортивной секции восточных единоборств. Затем последовало приглашение в Морской лицей, где Шеломенцев обучал мальчишек навыкам, необходимым для настоящих мужчин.

Впервые с верой Андрей столкнулся, будучи курсантом. Выросший в семье атеистов, Шеломенцев воспринимал религию как опиум для народа. Поэтому приглашение посетить собрание баптистов воспринял без энтузиазма. Но, поразмыслив, решил, что "врага надо знать в лицо", и согласился.

Собрание оказалось утомительным, правда после скучной говорильни были танцы и даже знакомство с девушкой, подарившей ему томик карманной Библии. Впрочем, этим все и закончилось. Лишь увлекшись живописью, Андрей захотел прочесть подаренную книгу. Впервые приехав в Ленинград, Шеломенцев стал заядлым посетителем его многочисленных музеев, и был поражен обилием художественных произведений на религиозную тему. Стоя у картины с очередным библейским сюжетом, молодой человек с неловкостью осознавал собственное невежество. Вот тогда и состоялось его первое знакомство с Библией. Андрей прочел эту книгу как приключенческий роман, с интересом зачитываясь воинскими подвигами древних евреев и со скучающим видом пролистывая Соломоновские премудрости. Никаких духовных открытий это ему не принесло, зато стали понятны сюжеты на полотнах великих мастеров.

В Ленинграде же состоялось у Андрея и судьбоносное знакомство с девушкой по имени Ирина, которую он случайно встретил в кинотеатре. Все десять дней, проведенных Андреем в городе на Неве, он был с ней неразлучен. Потом завязалась переписка, длившаяся целый год. Вслед за письмами Андрей лично явился к своей суженой и увез ее с собой в Мурманск, где через некоторое время у них родился сын, названный в честь деда Георгием.

Ирине, выросшей в семье военных, казалось, что она знакома с трудностями армейской жизни, но действительность превзошла все ее ожидания. Поскольку лейтенант Шеломенцев шумных застолий не любил, то его постоянно ставили в наряды на все праздники и выходные. За шесть лет их армейской жизни Ира по пальцам могла сосчитать выходные, проведенные с мужем.

Ирина родилась в верующей семье, набожная бабушка с детства приучала девочку к молитве. После регистрации в ЗАГСе молодая жена робко попросила мужа о венчании, но получила категорический отказ: "Я коммунист! А ты предлагаешь мне опорочить это звание поповскими обрядами?!" Вот тогда Ирина поняла, что детей крестить он ей тоже не позволит. Став матерью, она решилась на отчаянный шаг и окрестила Егорушку тайком от мужа.

Впрочем, во времена социальных перемен стремительно менялись и нравы.

Андрей тоже пребывал в постоянном нравственном поиске. Как ни странно, но первым толчком к духовному перерождению Шеломенцева стало его увлечение каратэ. Восточное единоборство требовало не только физических нагрузок, но и знания определенной философии.

Духовные силы человека посредством долгих медитаций вступали в соприкосновение со стихиями, и это не только помогало в совершенстве овладевать своим телом, но заставляло иначе смотреть на мир.

Андрей вновь увлекся чтением, с усердием изучая труды Рерихов, Блаватской и прочих эзотериков. В часы ночных медитаций он реально ощущал присутствие сил потустороннего мира. Осознавая иную реальность, Андрей уже не мог отрицать и

существование Творца, вот только божественного присутствия в своих контактах он не ощущал.

Однажды в полночь, привычно сев медитировать, он вдруг стал истово молиться: "Господи! Помоги мне тебя найти!" И Спаситель, вняв его молитве, коснулся страждущего сердца благодатью. В ту ночь стальной морпех капитан Шеломенцев плакал как ребенок, захлебываясь в рыданиях, освобождавших его душу от наболевшего. Именно это событие отец Андрей считает отправной точкой в поисках Бога. Правда, на этом пути его ожидало еще множество препятствий, да и поплутать довелось преизрядно.

Воспитанный в презрении к православию, Андрей относился к нему как к религиозному официозу. Поэтому за истинной верой отправился в секту пятидесятников, благо, туда зазывали всех без разбора. Больше года Шеломенцев провел в этой компании. Здесь он занялся вдумчивым изучением Библии и осознал существование вечной жизни. Открыв для себя столь важную истину, Андрей решил окрестить всю семью в обретенную им веру, чтобы и в загробной жизни быть вместе.

Но тут вдруг выяснилось, что сын уже крещен в православии и жена, принадлежащая к той же вере, менять ее не желает!

- Если ты действительно хочешь никогда не разлучаться с нами, - твердила Ирина, - то присоединяйся к нам.

Андрею изначально претила неискренность сектантов, а тут еще случай с усопшей старушкой обнажил их нехристианское отношение к людям и помог сделать правильный выбор - принять православное крещение.

Жизнь семьи Шеломенцевых потихоньку налаживалась, только Ирине, выросшей на берегу Дона, были в тягость длинные полярные ночи мурманских широт. Молодую женщину угнетали бесконечные сумерки, и она сильно тосковала по потерянному солнышку. Тогда Андрей, свободный от обязательств службы, повез жену к теплому морю, в Туапсе. Но влажный климат черноморского побережья оказался неблагоприятным для здоровья их семьи. Пришлось перебираться к Ирининой маме, жившей под Липецком.

Впрочем, жизнь в тещином доме продлилась недолго. Однажды Ире приснился сон, в котором кто-то невидимый выговаривал ее матери: "Им давно уезжать пора, их там ждут, а они здесь прохлаждаются. Гони их!" Сон оказался в руку и вскоре Шеломенцев засобирался к родителям в Магадан. Но покорная прежде жена наотрез отказалась следовать за ним без венчания - и Андрей повел Ирину под венец. Так их супружество получило Божье благословение.

Колыма начала девяностых мало походила на землю обетованную. В то время, люди преимущественно бежали отсюда, не оглядываясь. Впрочем, перипетии Шеломенцева в поисках своего места оказались недолгими и привели Андрея на работу в милицию. В-Магадане же начался и путь его воцерковления.

После крещения Андрей храмов не посещал, но однажды жена уговорила мужа пойти с ней на службу. Этот поход произвел на него такое впечатление, что через неделю он сам попросил Иру пойти с ним в церковь. Однако приболевшая Ирина не смогла уважить этой просьбы и отправила его в храм с сыном. В тот день служил отец Анатолий. Когда Егорушка подошел к нему на исповедь, батюшка спросил у ребенка, с кем он пришел?

- С отцом, - ответил мальчик, и священник велел ему позвать родителя. Эта встреча с отцом Анатолием закончилась для Андрея исповедью и причастием. А потом священник дал ему прочесть "Лествицу".

- После знакомства с этой книгой все стало на свои места, - вспоминает отец Андрей. - Я понял, что наконец-то нашел свою веру! Именно православное исповедание наполняет человеческую душу истинной любовью! А все другое - от лукавого! Наша вера врачует человеческие души, избавляя от губительных страстей. Конечно, и буддисты достигают состояния покоя путем медитаций. Но их покой - это опустошенность, полное отсутствие каких-либо чувств вообще. А в православном исповедании душа, избавляясь от суетности страсти, заполняется светом божественной любви. Чувствуете разницу?

- Конечно! Но как такое обретение веры сочеталось с профессией милиционера?

- Поначалу забавно! Регулярно посещать храм я стал уже на Оле, куда перевелся заместителем начальника райотдела милиции. Поскольку я старался не пропускать ни одной воскресной службы и даже помогал священнику на клиросе, то мне приходилось прибегать к некоторым хитростям. Идя на службу в храм, я говорил дежурному, что иду домой, чтобы в случае необходимости за мной посылали именно туда. А дома я наказывал Егорке, чтобы он срочно бежал в церковь, если меня будут искать с работы.

Но это 6btna бессмысленная хитрость. Верх наивности - полагать, что можно что-то утаить в небольшом поселке от своих односельчан, да еще профессиональных оперативников. Поэтому когда я однажды в очередной раз завел свою песню про то, где надо меня искать, дежурный сам подсказал - в храме! После этого я перестал "шифроваться". Коллеги к моему вероисповеданию отнеслись с уважением и даже обращались с вопросами на религиозную тему.

- Значит, в Чечню вы попали, будучи уже человеком воцерковленным?

- Да, поэтому когда мне предложили отправиться в чеченскую командировку, я поначалу отказывался. Ведь я пытался очистить душу от злобы и гнева, а тут воина, воевать же без ненависти к врагу невозможно! Однако мне объяснили, что если не поеду я, то поедет кто-то другой, не имеющий моей профессиональной подготовки. Значит, шансов на выживание у него будет меньше! Если же с ним что-нибудь случится, то как я после этого буду жить?! Так что пошел я к отцу Василию за благословением. Поначалу он не хотел меня благословлять, говорил, что мне туда ехать не надобно, но когда понял что эта поездка - дело решенное, все-таки благословил.

- После этого вы отправились на войну?

- Сначала активных, полномасштабных боевых действий не было. Война шла скорее партизанская: мелкие стычки, засады, зачистки. И так до тех пор, пока не начался штурм города Грозного. Меня, во избежание нестыковок, откомандировали к военным в качестве координатора действий от милиции. Так я попал к армейским разведчикам, бок о бок с которыми и прошел всю эту военную кампанию.

- А за что вы получили орден Мужества?

- Когда в Грозном вспыхнуло восстание, город в одночасье был захвачен боевиками и расквартированные в нем армейские части оказались блокированными. Та же участь постигла и правительственный центр, расположенный в центре Грозного. Когда начался штурм города, добраться туда пытались с четырех сторон. Но сделать это удалось только на нашем направлении. Когда мы с разведчиками пробились к ним, ситуация там была критическая. В центре оказалось много раненых, причем в таком тяжелом состоянии, что до конца штурма им было не дожить.

Тогда я предложил снова пройти сквозь осаду боевиков к своим и вернуться с колонной техники, чтобы вывезти всех, нуждающихся в срочной помощи. Нам предлагали переждать до завтра, но я настоял на срочном возвращении, уверяя, что лучше сделать это сейчас, пока боевики нас не ждут Возвращались мы тихо, малой группой, человек восемь, но в конце пути все-таки нарвались на засаду. К счастью, все остались живы...

- Вам удалось привести колонну?

- Да, с колонной мы прошли без проблем. Дело в том, что я снова настоял на срочном возвращении, уверяя начальство, что теперь-то боевики нас точно не ждут: ведь снаряд в одну воронку не падает дважды, а уж трижды - тем более! В общем, мне поверили, и техника была доставлена в целости и сохранности.

Теперь предстояло поторопить командование с погрузкой раненых и немедленно отправить колонну обратно. В конечном итоге так и получилось, хотя в наши планы и вмешался непредвиденный случай.

Дело в том, что в этом координационном центре было аккредитовано десятка полтора журналистов различных СМИ. Когда прибыла колонна, они стали требовать чтобы мы в первую очередь вывезли их. Мол, они люди гражданские, а здесь стреляют, поэтому военные обязаны оградить их от опасности. Попытки уговорить работников прессы подождать до конца штурма успеха не возымели. Никакие аргументы о том, что истекающие кровью люди до освобождения просто не доживут, а им, здоровым, такая участь не угрожает, успеха не возымели. Они требовали для себя бронированный автомобиль, предназначенный для перевозки тяжелораненых, и вынудили командование центра согласиться с их требованиями.

В итоге эти здоровые люди ехали в бронированной машине, а раненых солдат мы были вынуждены разместить прямо на крыше броневика. К счастью, наше возвращение было столь неожиданным для бандитов, что обошлось почти без жертв. Лишь один юноша погиб от снайперской пули, которая могла стать моей. Перед выходом я выбрал себе место в середине колонны и уже обустроился там поудобней, но в последний момент передумал и пересел на головной автомобиль. Как только я слез с облюбованного мною места, его тотчас занял этот паренек, и вскоре пуля попала ему точно в голову. Если бы на этом месте остался я...

- Значит, вас Господь уберег для иных дел.

- Может быть. Жена рассказывала, что в это время в Ольском приходе за меня всем миром молились. Видно, этими молитвами и спасся. Впрочем, свою порцию свинца в этой войне я все-таки получил. Когда нас отправляли домой, штурм Грозного уже подходил к концу, но кое-где еще постреливали. Мы ехали грузиться в вертолеты через городскую площадь, которая, как назло, простреливалась. И вот когда мы ее проезжали, мне в шею попали осколки, прямо под основание черепа. В общем, оставила та чеченская кампания и мне отметину, и моей Иринушке сердце надорвала.

- Страшное было время, - вспоминает матушка Ирина.- Я ведь всю эту командировку пребывала в полной неизвестности! Он как уехал, так словно в воду канул! День за днем, неделя за неделей проходили, а от него ни слуху ни духу. За весь срок я от Андрея ни строчки не получила! Потом узнала, что он каждый день писал домой, только до нас те письма недошли. Куда я только ни стучалась, все пороги его начальству пооббивала, просила запрос сделать, да только отмахнулись от меня.

Тогда бросилась в слезах к батюшке Василию, он меня и поддержал. С того дня за здоровье моего мужа всем миром молились. Вымолили его, живой вернулся, только шея перевязанная. Шея-то скоро зажила, а вот душою он долго томился. О войне даже слышать не мог, и людей в военной форме видеть был не в состоянии. Как увидит - слезы на глазах, сильно переживал смерть погибших там ребят.

У него на руках умер парнишка лет восемнадцати, немногим старше нашего Егорушки. Он как вспоминал об этом, так сердце и заходилось от боли. Долго маялся, только в церкви и спасался. Мы тогда уже в городе квартиру купили, и он стал ходить в храм Святого Духа. Сперва просто молился, затем стал послушником, а потом ему рукоположение предложили. Мы с ним посоветовались и решили принять это предложение. Правда, Андрей сразу предупредил, что материально будет очень нелегко, но я возражать не стала. Андрей принял сан и на три года уехал

служить в Омсукчан, а поскольку сыну нужно было оканчивать школу, то мы с Егором остались в городе.

- Наверно постоянные переезды мешали Егору учиться?

- Если честно, то за учебу сына нам никогда переживать не приходилось. Он с самого детства мечтал об учебе. Ему только пять лет исполнилось, когда он начал проситься в школу. Я, конечно же, не пустила, сказала - погуляй, пока дорастешь. А он на следующий год опять ко мне приступился, умоляя отдать его в школу. Я снова предложила ему подождать, а он - в слезы. Тогда Андрей вступился и сказал - пусть идет, раз хочется, и пошел Егорушка с шести лет учиться.

Учился он на одни пятерки и школу закончил с золотой медалью. Потом в наш университет поступил и окончил его с красным дипломом. Причем на третьем курсе уже пошел работать и последние три года занимался экстернатом. То есть лекции не посещал, готовился самостоятельно, но экзамены сдавал на <отлично>.

Сейчас он живет и работает в Москве. Егор - человек верующий, и храмы посещает регулярно, но по стопам отца идти не собирается. Во всяком случае, пока, а там кто его знает? Пути Господни неисповедимы.

- Скажите, а работать Егор пошел из-за тяжелого материального положения?

- Нам тогда очень трудно приходилось. Андрей приезжал домой только раз в три месяца и всего на пять дней. Зарплата у него была мизерная, да он у нас еще и бессребреник. Ни за какую работу денег себе не брал. У священников, кроме епархиальной зарплаты, есть и другие возможности получать вознаграждение за свой труд. К примеру, освящение жилищ, офисов и т.д. Конечно, плату за это никто не требует, здесь, в Магадане это не принято, но если люди сами предлагают какую-то благодарность, то священник вправе взять ее себе. Мой же Андрей и эти деньги нес не домой, а в храм. Мы уж ему и так и сяк объясняли, что нам с Егоркой тоже что-то есть надо, одеться, обуться, но он тогда ничего слушать не хотел. Вот Егор и пошел сам зарабатывать.

- Слышала, что сейчас вы собираетесь покинуть наши края. Чем это вызвано?

- Болею я здесь сильно. Видно, Север - это не для меня. А переезд может продлить мой век, вот Андрей и хочет перебраться на материк, поближе к родным. Правда, чтобы купить там жилье, нужно продать нашу магаданскую квартиру, только у нас это не получается. Наверно, время еще не пришло...

А пока вопрос с переездом не решен, отец Андрей возглавляет Стекольненский приход.

- Значит, живет в Магадане, а на работу ездит в Стекольный, на своей машине, вероятно?

- Нет, мы на автобусах добираемся, а в них зимой холодно, видимо, поэтому я так часто и простываю.- А вы что, с ним за компанию ездите?

- Я ему на клиросе помогаю, у него же там нет никого. Когда занедужу, всегда душа болит: как он там один управляется? Одному ведь ой как непросто...

Но отец Андрей простых путей не ищет, он всегда готов помочь нуждающимся. С благословения Владыки Гурия батюшка ведет работу в общественной организации "Отчий дом", помогающей людям, страдающим алкоголизмом, где он не просто желанный гость, но и духовный наставник.

Недавно о. Андрей с матушкой Ириной отметили свой семейный юбилей: четверть века совместной жизни. Хочется, чтобы все у них и дальше сложилось благополучно.



Алла Иная Отец Андрей. Парень из нашего города. // Северная надбавка (Магадан).- 16.01.2008.- 003

Алла Иная, Северная надбавка